Использование дыма от растений, обладающих наркотическими свойствами, или их зерен, которые сжигались в лечебных и ритуально-магических обрядах, в древности было широко распространено. Для скифской культуры, господствовавшей на просторах евразийских степей, таким растением была конопля. Возможно, использовался и дым от сжигаемых можжевеловых ветвей. Во всяком случае известно изображение оленя, привязанного к дереву, на скифском серебряном ритоне из Келермесского кургана. Дерево, имеет признаки можжевелового. По сравнению со сжигаемыми конопляными семенами можжевеловый дым имеет слабый наркотический эффект, чем возможно, и объяснялось предпочтение конопли. Однако все изменилось, когда в III тысячелетии до н. э. на смену культуре скифов пришла культура тюрко-монгольских номадов с ярко выраженным культом гор. Первыми вышли на арену истории хунну, и начиная с этого времени начались радикальные перемены в идеологии, искусстве и хозяйственном укладе жизни кочевнического мира. Этнографические материалы показывают, что главенствующим священным растением стал можжевельник - арча, арчын, артыш и, как его замена, чабрец - богородская трава. По каким-то причинам священными были признаны не древовидные формы можжевельника, а кустарник, т. е. можжевельник обыкновенный, сибирский, тибетский. Согласно ботаническим данным и можжевельник, и чабрец произрастают в каменистых степях, скалистых горах, на высоте от 1000 до 5000 м над уровнем моря. Таким образом, выбор можжевельника в качестве священного растения для ритуального использования указывает на совершенно иные ландшафты, нежели скифская прародина.

В таежных районах Сибири при скудных ресурсах растительности мухомор был главным источником общения с духами, а на территориях с богатой растительностью эту роль чаще выполняли уже растения. Народами Дальнего Востока использовались в народной медицине и в качестве опьяняющих "составы из корня женшеня, борщевика, листьев багульника, веток можжевельника и некоторых других". Приятный аромат от сжигаемого можжевельника не только отгонял, как считалось, злых духов, но оказывал успокаивающее и расслабляющее действие на людей. Это обстоятельство использовали и продолжают использовать в лечении больных. К примеру нивхи окуривали дымом можжевельника душевнобольных. Очень широко применялся можжевельник в Южной Сибири. В Туве можжевельник (артыш) являлся обязательным компонентом ритуально-обрядовой практики. Перед началом камлания шаман обязательно устраивал сан салыры - зажигание курительницы, представлявшей собой плоский камень, на которых рассыпали золу и горячие угли и клали в них горсть сушеного можжевельника. Считалось, что курительница оживала, если сразу начинала дымить. Тогда добавляли немного муки, тараа (очищенного от шелухи и поджаренного проса), масла и сала.

При любом лечении тувинские шаманы сперва проводили обряд окуривания - для изгнания нечисти. После похорон юрту обязательно окуривали, а во время поминальной встречи родных с душой умершего шаман обязательно зажигал курительницу с можжевельником. Лампада с порошком из сухих веточек можжевельника или сухие веточки можжевельника были одним из важнейших атрибутов тувинского шамана. Ни один шаманский сеанс не проходил без окуривания можжевельником, причем прежде всего шаман очищал себя и свои инструменты. В обряде излечения больного, описанном Кенин-Лопсаном, больному необходимо было в заключение сеанса помыться "святой водой", которую готовили добавляя горсть толченого можжевельника в чашу с водой, смешанной с молоком.

Хакасы также считали дым можжевельника (арчын) очищающим и тоже проводили обряд окуривания можжевельником перед любым лечением. Хотя гораздо шире среди них было распространено окуривание богородской травой (ирбен) (Thymus vulgaris), наркотическое действие которой похоже на описанные. Окуривая больного лекарь произносил: «Окурившись богородской травой из горы Сумеру,/ Пусть человек очистится от злых сил!/ Пусть дьяволы вернутся в свой мир!».

У алтайцев и телеутов можжевельник (арчин) был настолько почитаемым растением, что ими был выработан ряд правил, которые должны были быть соблюдены при отламывании веток. Не разрешалась рвать их зря. При срывании веток для ритуальных целей должны были подходить к кустарнику, придерживаясь восточного направления. Прежде чем оторвать веточку, к кусту надо было привязать белые и красные ленточки и три раза поклониться. Перед началом каждого жертвоприношения арчин кладут в огонь. Также и во время грома бросают его в огонь. В культе алтайцев-бурханистов можжевельник также играл большую роль. Здороваясь, они передавали друг с другу веточку арчина и в то же время бросали арчин в огонь. Даже крещеные алтайцы окуривали арчином больных детей и скот, делали из арчина венки и, попросив священника окропить их святой водой, вешали на иконы. У алтайских сеоков (родов) «тодош», «чапты», «байлагас» можжевельник почитался родовым деревом «Родовые деревья не сажают вблизи жилья, не срубают на дрова или для переправы. Общий запрет существует по отношению к можжевельнику: только в период новолуния мужчина мог сорвать арчын и произнести благопожелание, привязав к веточкам белые ленточки - «кыйра».

Башкиры верили, что можжевельник (артыш) обладал свойством изгонять злых духов, очищать человека и его жилище. Применялся можжевельник в обрядах, народной медицины, причем также как и у алтайцев его не разрешено было рвать зря. Мертвеца, ставшего убыром (упырем) и причинявшего людям вред, следовало вырыть, перевернуть лицом вниз и воткнуть ему в спину осиновый кол или железный лом. В некоторых случаях эти орудия защиты могли заменяться можжевельником: "в могилу на уровне груди умершего втыкали веточку можжевельника". У бурят можжевельник (нэхэрхэн) быо основной окуривающей травой. Применялся и для очищения, и для умилостивления духов подношением самого дыма. Считалось, что можжевельник, принесенный шаманом из его родных мест или с гор обладал наибольшей духовной силой. Кроме можжевельника очищались богородской травой и корой пихты (ели).

Индейцы Северной Америки использовали можжевельник в медицинских целях для лечения ран и заболеваний кожи, костей и суставов, помещая больных в заросли можжевельника, где воздух был насыщен целебными летучими веществами. В мифе черноногих, живших на Великих равнинах, повествуется об индейской девушке, влюбившейся в прекрасного юношу - Утреннюю звезду, встреченного ею у ручья. Юноша предложил стать девушке его женой, и она согласилась. "Он дал ей волшебное желтое перо в одну руку и ветку можжевельника — в другую. Потом он велел ей закрыть глаза. А когда она снова открыла глаза, то увидела, что уже попала в Небесную Страну"

Использованные материалы:

1. В. А. Кисель Мир кочевников Евразии на фоне сакральных растений;
2. Шаповалов А. В. Магический гриб мухомор. К вопросу об использовании психотропных средств в шаманской практике;
3. Шаманские ритуалы М. Б. Кенин-Лопсан;
4. Дыренкова Н.П.Культ огня у алтайцев и телеут;
5. Тадина Н.А., Ябыштаев С.Н. Почитание природных хранителей алтайского сеока-рода;
6. Башкирская мифология;
7. Сарангэрэл. Зов шамана;
8. Д.Ф. Бирлайн. Параллельная мифология.